ВОСЬМОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 19 августа 2025 г. N 88-11882/2025
Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе
председательствующего Фроловой Т.В.,
судей Пальцева Д.А., Кожевниковой Л.П.,
с участием прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации В.
КонсультантПлюс: примечание.
В тексте документа, видимо, допущена опечатка: имеется в виду УИД 42RS0014-01-2023-001212-21, а не УИД 42RS0014-01-2024-000782-66.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-722/2024 (УИД: 42RS0014-01-2024-000782-66) по иску Б. к публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» о взыскании компенсации морального вреда,
по кассационной жалобе публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» на решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 11 декабря 2024 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 25 марта 2025 г.
Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Фроловой Т.В., заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации В., полагавшей, что кассационная жалоба не подлежит удовлетворению,
судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции
установила:
Б. (далее — Б., истец) обратился с иском к публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» (далее — ПАО «Южный Кузбасс», ответчик) о взыскании компенсации морального вреда.
В обоснование заявленных требований Б. указал, что в период работы в организациях угольной промышленности, в том числе, в ЗАО «ЦОФ «Сибирь», филиале ОАО «Южный Кузбасс» — ЦОФ «Сибирь», филиале ОАО «Южный Кузбасс» — «Томусинское автотранспортное управление», у него развилось профессиональное заболевание: «<данные изъяты>».
24 мая 2013 г. работодателем составлен акт о случае профессионального заболевания N.
Правопреемником ЗАО ЦОФ «Сибирь», филиала ОАО «Южный Кузбасс» — ЗАО ЦОФ «Сибирь», филиала ОАО «Южный Кузбасс» — «Томусинское автотранспортное управление» является ПАО «Южный Кузбасс».
Заключением медико-социальной экспертизы от 19 августа 2013 г. N Б. впервые установлена утрата профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием в размере <данные изъяты>% на срок с 23 июля 2013 г. до 1 августа 2014 г. Заключением медико-социальной экспертизы от 5 июля 2016 г. N Б. установлена бессрочно степень утраты профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты>%.
По заключению врачебной экспертной комиссии ФГБНУ «Научно-исследовательский институт комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний» от 2 октября 2013 г. N вина в причинении вреда здоровью Б. в виде профессионального заболевания ПАО «Южный Кузбасс» составляет 68,5%.
30 августа 2013 г. Б. обратился в ПАО «Южный Кузбасс» с заявлением о выплате компенсации морального вреда. Однако до настоящего времени данное обязательство не исполнено.
Обращаясь с иском в суд, Б. ссылался на то, что в связи с профессиональным заболеванием испытывает нравственные и физические страдания. Испытывает постоянно боли, состояние его здоровья ухудшается, из-за прогрессии заболевания не может вести прежний образ жизни.
Б. просил суд взыскать с ПАО «Южный Кузбасс» компенсацию морального вреда в размере 342 500 рублей, расходы на оплату услуг представителя в размере 10 000 рублей, по оплате выписки из амбулаторной карты в размере 581 рубль.
В судебном заседании суда первой инстанции Б. и его представитель заявили о снижении исковых требований до 252 328,85 рублей.
Решением Мысковского городского суда Кемеровской области от 20 ноября 2023 г. исковые требования Б. удовлетворены в полном объеме. С ПАО «Южный Кузбасс» взысканы в пользу Б. компенсация морального вреда в размере 252 328,85 рублей, судебные расходы на оплату услуг представителя в размере 10 000 рублей, расходы на составление выписки из медицинской амбулаторной карты в размере 581 рубль, в доход бюджета Мысковского городского округа государственная пошлина в размере 300 рублей.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 5 марта 2024 г. решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 20 ноября 2023 г. изменено в части судебных расходов, в пользу Б. с ПАО «Южный Кузбасс» взысканы судебные расходы на оплату услуг представителя в сумме 8 000 рублей. В остальной части решение суда оставлено без изменения.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 18 июня 2024 г. решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 20 ноября 2023 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 5 марта 2024 г. отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
При новом рассмотрении дела Б. увеличил исковые требования и просил суд взыскать с ПАО «Южный Кузбасс» компенсацию морального вреда в размере 376 750 рублей.
Решением Мысковского городского суда Кемеровской области от 11 декабря 2024 г. исковые требования Б. удовлетворены частично. С ПАО «Южный Кузбасс» в пользу Б. взысканы компенсация морального вреда 147 719 рублей, расходы на оплату услуг представителя в сумме 10 000 рублей, на составление выписки из медицинской амбулаторной карты в размере 581 рубль. В удовлетворении требований Б. в части взыскания компенсации морального вреда в большем размере отказано, расходов на оплату услуг представителя при составлении возражений на апелляционную жалобу и заявления о взыскании судебных издержек в большем объеме отказано. С ПАО «Южный Кузбасс» в доход бюджета Мысковского городского округа взыскана государственная пошлина в сумме 300 рублей. Постановлено, исполнение решение суда произвести с учетом фактического исполнения ПАО «Южный Кузбасс» обязательства по выплате компенсации морального вреда в сумме 252 382,85 рубля, расходов по оплате услуг представителя в сумме 8 000 рублей, расходов по оплате выписки из амбулаторной карты в размере 581 рубль, подтверждающегося платежным ордером 8 мая 2024 г. N.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 25 марта 2025 г. решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 11 декабря 2024 г. изменено в части размера компенсации морального вреда, с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу Б. взыскана компенсация морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 81 073 рубля. В остальной обжалованной части решение суда оставлено без изменения.
В кассационной жалобе представителем ПАО «Южный Кузбасс» ставится вопрос об отмене решения Мысковского городского суда Кемеровской области от 11 декабря 2024 г. и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 25 марта 2025 г., как незаконных.
На кассационную жалобу прокурором, участвовавшим в деле в суде апелляционной инстанции Лиман Е.И., принесены письменные возражения.
Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела судом кассационной инстанции. В судебное заседание суда кассационной инстанции не явились истец Б., представитель ответчика ПАО «Южный Кузбасс», сведений о причине неявки не представили.
Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь положениями ч. 5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее — ГПК РФ), считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.
Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, возражений, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит жалобу не подлежащей удовлетворению.
В соответствии с ч. 1 ст. 379.6 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.
Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (ч. 1 ст. 379.7 ГПК РФ).
Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для признания выводов судов первой и апелляционной инстанций незаконными, исходя из следующего.
Судом первой инстанции установлено и следует из материалов дела, что Б. работал на предприятиях угледобывающей промышленности, с апреля 1982 г. по апрель 1989 г. в Спецконторе (переименована в Управление по профилактике, тушению подземных пожаров и рекультивации земель, ликвидировано), с марта 1992 г. по май 2015 г. — в ЦОФ Сибирь, 1 ноября 2005 г. прекратившей деятельность путем присоединения к ОАО «УК «Южный Кузбасс», с мая 2005 г. по октябрь 2006 г. — в филиале ОАО «Южный Кузбасс — «ЦОФ Сибирь», с октября 2006 г. по августа 2013 г. — в филиале ОАО «Южный Кузбасс- «Томусинское автотранспортное управление».
В соответствии с санитарно-гигиенической характеристикой условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания (отравления) от 18 сентября 2012 г. N, утвержденной Главным государственным санитарным врачом по Кемеровской области, стаж работы Б. в условиях воздействия опасных вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов, которые могли вызвать профзаболевание — 30 лет 6 месяцев. Согласно предварительному диагнозу: «<данные изъяты>» ведущим вредным производственным фактором в развитии указанного профессионального заболевания является тяжесть трудового процесса, обусловленная физическими нагрузками на <данные изъяты>. Связано это с <данные изъяты>. Воздействию данного фактора Б. подвергался на протяжении 30 лет 6 месяцев, работая в профессии машинист бульдозера.
24 мая 2013 г. начальником ТО Управления Роспотребнадзора по Кемеровской области в г. Междуреченске, г. Мыски и Междуреченском районе утвержден акт о случае профессионального заболевания N согласно которому установлено, что стаж работы Б. в условиях воздействия вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов составляет 31 год (п. 9); профессиональное возникло в условиях длительного стажа работы в условиях воздействия общей и локальной вибрации и формирование к настоящему времени всех синдромов <данные изъяты>, тяжести труда, при несовершенстве технологического оборудования, отсутствия безопасности режимов труда и отдыха (п. 17); причиной профессионального заболевания послужило длительное воздействие на организм человека вредных производственных факторов, уровень общей вибрации на бульдозере Т-170 превышал предельно-допустимый уровень на 3-6дБ, локальной вибрации-локальной вибрации к 3 классу 2-3 степени согласно Р 2.2.2006-50 (п. 18); вина Б. отсутствует (п. 19).
Согласно заключению врачебной экспертной комиссии от 17 июля 2013 г. N, Б. установлено профессиональное заболевание: «<данные изъяты>». Наличие указанного в заключении диагноза подтверждается медицинскими документами.
Из заключения врачебной экспертной комиссии ФГБУ «Научно-исследовательский институт комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний» от 2 октября 2013 г. N следует, что общий стаж работы Б. с воздействием вредного фактора согласно профмаршруту составляет 31 год 4 месяца, степень вины в возникновении у Б. профессионального заболевания пропорционально стажу работы составляет: ПАО «Южный Кузбасс» — 68,5% (ЗАО ЦОФ «Сибирь» — 43,5%, филиал ОАО «Южный Кузбасс» — ЦОФ «Сибирь» — 3,9%, филиал ОАО «Южный Кузбасс» — «Томусинское автотранспортное управление» — 22,0%) Спецконтора — 22,2% (ликвидирована), Управление по профилактике, тушению подземных пожаров и рекультивации земель — 9,3% (ликвидировано).
Согласно справке серии МСЭ-2012 N, выданной Бюро медико-социальной экспертизы N ФКУ «ГБ МСЭ по Кемеровской области» Минтруда России, Б. в связи с профессиональным заболеванием на основании акта о случае профессионального заболевания от 24 мая 2013 г. N установлена степень утраты профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты>% на срок с 23 июля 2013 г. до 1 августа 2014 г.
Согласно справке серии МСЭ-2006 N, выданной Бюро медико-социальной экспертизы N ФКУ «ГБ МСЭ по Кемеровской области» Минтруда России, Б. в связи с профессиональным заболеванием на основании акта о случае профессионального заболевания от 24 мая 2013 г. N с 5 июля 2016 г. установлена степень утраты профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты>% бессрочно.
Приказом директора филиала ОАО «Южный Кузбасс» — Томусинское автотранспортное управление от 14 октября 2013 г. N в связи с установлением утраты профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты>%, с учетом степени вины — 68,5%, в соответствии с п 10.2.2 Коллективного договора ОАО «Южный Кузбасс» на 2011-2013 годы, Б. в счет возмещения морального вреда назначена единовременная компенсация в размере 90 117,15 рублей.
Судом первой инстанции из имеющихся в материалах дела медицинских документов установлено, что Б. в связи с профессиональным заболеванием обращается за медицинской помощью, проходит амбулаторное лечение, обследования, получает медикаментозное лечение.
Разрешая спор по существу, установив, что профессиональное заболевание возникло у Б. вследствие необеспечения работодателями, в том числе ПАО «Южный Кузбасс» безопасных условий труда, в результате чего возникло профессиональное заболевание, повлекшее снижение профессиональной трудоспособности, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для взыскания с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу Б. компенсации морального вреда.
Определяя общий размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию в пользу Б. в связи с возникновением профессионального заболевания в сумме 504 000 рублей, суд первой инстанции учел степень утраты профессиональной трудоспособности <данные изъяты>%, характер и степень физических и нравственных страданий, его индивидуальные особенности, требования разумности и справедливости.
Приняв во внимание степень вины ПАО «Южный Кузбасс» в возникновении у Б. профессионального заболевания пропорционально стажу работы (68,5%), выплаченную сумму компенсации морального в добровольном порядке (90 117,15 рублей с учетом индексации по состоянию на декабрь 2024 г. — 197 566 рублей), суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в пользу Б. ПАО «Южный Кузбасс» с подлежит взысканию компенсация морального вреда в размере 147 719 рублей.
Разрешая вопрос о взыскании судебных расходов, суд первой инстанции, с учетом характера спора, объема оказанной правовой помощи, принципа разумности, определил сумму подлежащих взысканию в пользу Б. с ПАО «Южный Кузбасс» судебных расходов в размере 10 000 рублей, а также расходов на составление выписки из медицинской амбулаторной карты в размере 581 рубль.
Также суд первой инстанции взыскал с ПАО «Южный Кузбасс» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей.
Поскольку ПАО «Южный Кузбасс» исполнено решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 20 ноября 2023 г. в рамках исполнительного производства, возбужденного на основании выданного Мысковским городским судом Кемеровской области исполнительного листа, судом первой инстанции указано, что исполнение решение суда произвести с учетом фактического исполнения ПАО «Южный Кузбасс» обязательства по выплате компенсации морального вреда в сумме 252 382,85 рубля, расходов по оплате услуг представителя в сумме 8 000 рублей, расходов по оплате выписки из амбулаторной карты в размере 581 рубль.
Проверяя законность и обоснованность принятого по делу решения, суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции о наличии оснований для взыскания с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу Б. компенсации морального вреда.
Изменяя решение в части определенного судом первой инстанции размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу Б., суд апелляционной инстанции, исследовав и оценив доказательства, в силу полномочий, предусмотренных ст. 327.1 ГПК РФ с учетом фактических обстоятельств дела, характера, степени и продолжительности физических и нравственных страданий истца, вызванных повреждением здоровья, возникших в связи с профессиональным заболеванием ограничений в физических нагрузках, способности к трудовой деятельности, невозможности вести полноценный образ жизни, отсутствие динамики профессионального заболевания, индивидуальных особенностей истца, частичной утраты профессиональной трудоспособности, степени вины ответчика в ухудшении состояния здоровья истца и качества его жизни, необходимости сохранения баланса интересов сторон принципа разумности и справедливости, определил общий размер компенсации морального вреда 250 000 рублей.
С учетом степени вины ПАО «Южный Кузбасс» в возникновении у Б. профессионального заболевания пропорционально стажу работы (68,5%), выплаченной суммы компенсации морального в добровольном порядке (90 117,15 рублей), суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что в пользу Б. ПАО «Южный Кузбасс» с подлежит взысканию компенсация морального вреда в размере 81 073 рубля.
Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит, что выводы судов первой и апелляционной инстанций основаны на правильном применении норм материального права, регулирующих возникшие отношения, и установленных фактических обстоятельствах дела, подтверждаются совокупностью исследованных доказательств, оценка которым дана в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ.
Доводы кассационной жалобы о том, что ответчиком добровольно произведена истцу выплата в счет компенсации морального вреда, предусмотренная нормами Федерального отраслевого соглашение по угольной промышленности Российской Федерации и коллективным договором ПАО «Южный Кузбасс» на 2011-2013 годы, истец не возражал в отношении размера данной суммы и принял ее, тем самым согласился с возмещением морального вреда в выплаченном размере, в связи с чем, оснований для взыскания компенсации морального вреда не имелось, основаны на ошибочном толковании норм материального права и не могут служить основанием для отмены обжалуемого судебного акта.
В силу положений ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации (далее — ТК РФ) работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.
Этим правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами, возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (абзацы 4, 15 и 16 ч. 2 ст. 22 ТК РФ).
Обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда (абзац 2 ч. 1 ст. 210 ТК РФ).
Частью 1 ст. 214 ТК РФ определено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.
Работодатель обязан создать безопасные условия труда исходя из комплексной оценки технического и организационного уровня рабочего места, а также исходя из оценки факторов производственной среды и трудового процесса, которые могут привести к нанесению вреда здоровью работников (ч. 2 ст. 214 ТК РФ).
Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также гарантии и компенсации, установленные в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (абзацы 2 и 9 ч. 1 ст. 216 ТК РФ).
В соответствии с ч. 2 ст. 9 ТК РФ коллективные договоры, соглашения, трудовые договоры не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права. Если такие условия включены в коллективный договор, соглашение или трудовой договор, то они не подлежат применению.
Возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору, регулируется Федеральным законом от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», абзац второй пункта 3 статьи 8 которого предусматривает, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.
Из разъяснений данных в абзаце 2 п. 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», следует, что возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, осуществляется в рамках обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (часть восьмая статьи 216.1 ТК РФ). Однако компенсация морального вреда в порядке обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний не предусмотрена и согласно пункту 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» осуществляется причинителем вреда.
Порядок и условия возмещения морального вреда работнику определены ст. 237 ТК РФ, согласно которой моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.
Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», в соответствии со ст. 237 ТК РФ компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.
Из изложенного следует, что работник может обратиться с требованием о компенсации морального вреда, причиненного вследствие утраты им профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием, непосредственно к работодателю, который обязан возместить вред работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. Если соглашение сторон трудового договора о компенсации морального вреда, причиненного работнику утратой профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием, отсутствует или стороны не достигли соглашения по размеру компенсации морального вреда, то работник имеет право обратиться в суд для разрешения такого спора. В случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон, и вне зависимости от имущественного ущерба, которым в случае профессионального заболевания является утраченный средний заработок работника. При этом, положения отраслевых соглашений и коллективных договоров, предусматривающие выплату компенсации морального вреда, причиненного работнику утратой профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием, означают лишь обязанность работодателя при наличии соответствующих оснований выплатить в бесспорном порядке компенсацию морального вреда в предусмотренном размере.
Обращаясь с иском в суд, Б. ссылался на то, что вследствие возникшего профессионального заболевания испытывает нравственные и физические страдания, выплаченная ему компенсация морального вреда является заниженной.
Таким образом, между Б. и ПАО «Южный Кузбасс» возник спор о размере компенсации морального вреда.
При таких обстоятельствах, суды первой и апелляционной инстанций пришли к правомерным выводам о взыскании с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу Б. компенсации морального вреда.
Выводы судов в данной части основаны на правильном применении норм материального права, регулирующих спорные отношения.
По сути, доводы кассационной жалобы представителя ПАО «Южный Кузбасс» в данной части повторяют позицию, изложенную в возражениях относительно исковых требований Б., основаны на неверном толковании норм материального права, регулирующих спорные правоотношения, и не могут служить основанием для отмены судебных постановлений в кассационном порядке.
Приведенные в кассационной жалобе ссылки на определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации во внимание судебной коллегией по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не принимаются, поскольку обстоятельства дела по каждому спору устанавливаются судом самостоятельно, а выводы по иным делам, приведенные представителем ответчика в обоснование своей позиции, преюдициального или прецедентного значения для рассмотрения настоящего дела не имеют.
Выводы судов первой и апелляционной инстанций в части определенного размера расходов на оплату услуг представителя являются правильными, поскольку они основаны на нормах гражданского процессуального законодательства и установленных по делу обстоятельствах. Доводы кассационной жалобы о завышенном размере взысканных в пользу истца судебных расходов несостоятельны.
Нарушений норм материального и (или) процессуального права, которые могли бы служить основанием для отмены судебных постановлений в кассационном порядке, судебной коллегией по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции по доводам кассационной жалобы не установлено.
Поскольку судами первой и апелляционной инстанций материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных ст. 379.7 ГПК РФ оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены обжалуемых судебных постановлений.
Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции
определила:
решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 11 декабря 2024 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 25 марта 2025 г. оставить без изменения, кассационную жалобу публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» — без удовлетворения.
Мотивированное определение изготовлено 21 августа 2025 г.
——————————————————————
